ЛЮДИ САННОГО СПОРТА. Шалва Гошадзе: индивидуально я готов помогать всем спортсменам, но работать могу только с одной национальной командой
Пресс-служба Федерации санного спорта России (ФССР) начинает серию публикаций, посвященных людям санного спорта – ветеранам и действующим спортсмннам, тренерам и специалистам, суперзвёздам и неизвестным героям. Первый рассказ – об известном массажисте и мануальном терапевте Шалве Гошадзе. Интервью специального корреспондента пресс-службы ФССР Владимира Иванова.
- Шалва, спортсмены отзываются о вас очень по-доброму, но широкому кругу ваша фамилия не очень известна. Почему?
- Я человек скромный, не люблю афишироваться. Всем, кому надо – сами меня находят.
- Когда вы начали работать со спортсменами?
- Я начал работать в бобслее, когда ещё жив был президент федерации Валерий Лейченко. Тогда в фаворитах ходил не Александр Зубков, а Евгений Попов. На моих глазах происходил перелом – и на лидирующие позиции вышел Зубков. В то время было очень тяжело. Много денег господин Лейченко вкладывал в команду из своего кармана. Что сейчас видят наши спортсмены – это рай! А тогда наши экипажи занимали 20-е места и были абсолютно никому не нужны. Я работал с командой и параллельно консультировал многих легкоатлетов.
- Кого, например?
- Серебряного призёра Олимпийских игр 1988 года в прыжках с шестом Родиона Гатауллина. Было много и других ребят, звёзд, которых я ставил на ноги – как официально, так и неофициально, но я не привык разговаривать. Моё дело – работать. А Альберта Демченко ко мне впервые привезли, когда я ещё работал с бобслеистами.
- Кто привёз?
- Александр Зубков со словами: «Шалва, помоги моему другу».
- У Альберта уже тогда были проблемы со спиной?
- Да, это его известная болячка. Для санного спорта и бобслея это вообще профессиональная травма.
- Кто на вашей памяти выступал с самыми серьёзными травмами?
- Зубков со своим ахиллом. Даже сохранилась фотография из раздевалки в канадском Калгари, как я собирал ему специальный тейп – чтобы он мог бегать. На кону стояло участие в туринской Олимпиаде, и никаких оперативных вмешательств быть не могло. И ведь он не просто прошёл Олимпийские игры с этим тейпом, а ещё умудрился выиграть серебро! Обычный человек при такой травме не смог бы ходить. Там практически нечем было работать!
- Зубков мог и не выступить на той Олимпиаде?
- Было собрание, на котором я под свою ответственность сказал, что Александр пробежит. Ситуация была очень сложная. Только после Олимпиады он прооперировался.
- С саночниками вы тоже работаете не первый сезон.
- Я работал, но однажды в команду пришёл немецкий специалист Мартин Хилибрандт – и начал нагружать всех штангой, причём весами, с которыми раньше никто не работал. Я к нему подошёл, говорю: «Извини, но нельзя им пока давать такую нагрузку». Манди на это устроил вечером собрание, и, указав всем на меня сказал: «Он мешает мне работать». Я не стал спорить. Просто сказал, что с таким подходом команда вскоре окажется в том самом известном месте. Было это полтора года назад. Думаю, не стоит вспоминать, как завершился для нашей команды прошлый сезон.
- Почему вернулись?
- Ребята, во главе с Альбертом Демченко, написали письмо министру спорта Виталию Мутко, что очень хотят видеть меня в команде.
- Как теперь ведёт себя с вами немецкий специалист?
- Подходит, здоровается. Когда он в первый раз это сделал, все наши просто обалдели. Но это характеризует его сильное качество – умение признавать ошибки. Ну, а сейчас он тише воды, ниже травы.
- В чём секрет спортивного долголетия Альберта Демченко?
- В работе. Он не боится работы. Альберт очень требователен к окружающим, но и к себе. У нас таких людей не любят. Кстати, в этом они очень похожи с Александром Зубковым. По работоспособности им сложно найти равных. Когда было нужно, Альберт с Виктором Кнейбом вставали в 4.00 утра – и ездили тренироваться на трассу. Ещё Альберт постоянно думает и анализирует, ищет что-то в себе. Смотрю на молодых: если что-то не получается, сразу начинается пинание санок. А умение искать причину в себе – великое дело.
- Почему у бобслеиста Дмитрия Абрамовича из года в год возникают проблемы со здоровьем?
- Он не может отрегулировать свой вес. Это тонкий момент. Связки привыкают к одному весу, а после, скажем так, пирожков – начинаются перепады. Плюс к этому, есть такое понятие – проблемные люди. Это никому не в обиду, но, наверняка, у каждого есть такие знакомые: 100 человек пройдут по тропинке – и ничего, а один обязательно на что-то наткнётся. И так постоянно, и ничего с этим не поделаешь.
- Вы помогаете абсолютно всем спортсменам?
- Я никому не говорю «нет», когда ко мне обращаются за помощью. Каким бы не был человек. Спортсмен должен зарабывать на хлеб. Я вижу, какой адский труд они проделывают для побед. Это, скажу вам, далеко не самый сладкий способ зарабатывать на жизнь. А некоторые их ещё осуждают: мол, получили миллион. Господа, миллион рублей для восстановления спортсмена на профессиональном уровне – это, как два рубля для обычного человека.
- Наша фармакология, кстати, отстаёт от европейской?
- От той же Германии – в разы! Я говорю именно о качестве производства. У нас в препаратах содержится только по 20 процентов полезности, остальное – вода. Я стараюсь выуживать эту полезность. Приходится много экспериментировать, находить оптимальные сочетания. В Европе меня называют «ходячей лабораторией». А в России к теме фармакологии по-серьёзному обратились совсем недавно. Мне даже «финалгон» присылали из Алжира, потому что в России найти качественный препарат очень проблематично. А как приходилось растягивать его на долгое время, кто бы знал! Китайцы, видя, как я работал, даже подарок мне сделали. Было это на турнире по лёгкой атлетике «Мемориал братьев Знаменских». Увидели, как я пользуюсь самодельными инструментами, удивлённые, пошли к своей сумке, достали спрей для заморозки и клей для тейпов – и подарили мне. Тот день был для меня, как праздник. И ведь до сих пор приходится выкручиваться по-разному. Вот ещё четыре года назад за три бутылки водки «Столичная» я достал у немецкого доктора их каталог медикаментов, которые можно принимать. Меня немцы называют «Супермарио». Почему? За быструю работу. Даже катану подарили с надписью «Супермарио».
- Зарубежные спортсмены к вам подходят?
- Бывает. Обращался ко мне даже менеджер одного известного американского уличного бойца. Местные доктора сказали, что он встанет на ноги только через четыре дня, а у него уже через два – какой-то там Кубок. Посмотрел я его, сделал блокаду, ещё пару операций – в итоге, парень попал в тройку. Индивидуально я готов помогать всем спортсменам, но работать могу только с одной национальной командой – российской. В другую не перейду ни за какие деньги!